Когда-то считалось, что с появлением телевидения кинематограф исчезнет. Еще раньше говорили, что появление радио убьет литературу, а до того – что художественная литература убьет учтивую беседу… а появление человеческого языка для кого-то означало конец совместного рычания и ворчания над зажаренной тушей мамонта. И вообще – мамонта лучше есть сырым! Каждый новый этап в развитии техники или искусства натыкается на ожесточенное сопротивление.

Привычное из прошлого ­кажется лучшим. Новинка еще не освящена временем, но уже умаляет достоинства дорогих нам вещей. С одной стороны, мы хотим чего-то свеженького, блестящего, с другой – не готовы сразу это новое полюбить.

Поэтому мы очень многим обязаны тем творцам, кто рискует сделать шаг вперед и принять на себя огонь критики, неизменно сопровождающий появление любых новых технологий. Непростая задача – убедить аудиторию, что твоя работа имеет художественную ценность – становится вдвойне сложной, если произведение имеет непривычную для восприятия форму. Ван Гог умер в бедности, роман Фитцджеральда «Великий Гэтсби» критики сразу после выхода из печати назвали «безвкусным и вызывающим недоумение». А какова цена полотнам Пикассо, если вы воспитаны на классических пейзажах?

Поэтому, когда такие люди, как Энг Ли, осмеливаются поставить на карту свою репутацию творца и использовать современные технологии – сверхвысокую частоту кадров, высокое разрешение и все остальное, – самое меньшее, что мы можем сделать, это выразить поддержку. Так мы и поступили. Да, эти технологии разработаны Christie, мы гордимся этим и уверены, что они могут изменить всю сферу проекционных технологий. Но при этом ничего не изменится до тех пор, пока Энг Ли и другие кинематографисты не рискнут использовать эти новинки в своей работе, чтобы доказать миру: у них больше возможностей, чем у привычных старых технологий.

Слово за мечтателями, за смелыми стратегами, за кинематографистами и специалистами по видеомэппингу и решениям DOOH, за дизайнерами парков развлечений и всеми, кто уверен: наше настоящее прекрасно, но будущее может стать совершенно необыкновенным. Они настойчивы, хотя знают, что новые идеи с трудом пробивают себе дорогу, и мир отвергнет их много раз, прежде чем принять и полюбить.

Но в конце концов их полюбят, как это случилось с романами, картинами Пикассо и цифровым кино. Постепенно нынешние новинки окажутся столь же привычными, как и вчерашние новшества. А когда это станет нормой, в спину им будет дышать очередной «претендент на престол», которого мы сегодня не можем даже вообразить.

Хочется верить, что в свое время кто-нибудь решит поддержать и этого новичка.